Мой партнёр — нейросеть: столяр о реальном опыте работы с Midjourney
«Нейросеть создала коллекцию мебели для IKEA»; «15% российских дизайнеров переживают, что нейросети смогут их заменить»; «Дизайнеры не нужны?»; «Генерация дизайна интерьера с помощью нейросети». Количество таких заголовков говорит как о неспадающей популярности нейросетей, так и об их кажущейся неминуемости. Одни специалисты уже напряглись, ожидая жестокой конкуренции и шквала увольнений, другие же, наоборот, предвкушают массу возможностей. Среди последних, в частности, оказались мебельщики.
Ведь по-прежнему остаются мебельные компании, которые не имеют возможности (а порой и желания) тратиться на услуги дизайнера. А тут к их услугам программа, которая сделает всё точно по запросам, в крайнем случае не будет возмущаться на правки словами: «Я художник — я так вижу», — и всё это практически бесплатно!
Но так ли всё радужно? Насколько рабочий концепт-дизайн выдаёт искусственный интеллект? Сколько времени потребуется на реализацию такого проекта? Удешевляет ли конечный продукт использование такого дизайнера и подходит ли такое «партнёрство» для работы на потоковом производстве?
Об этом мы поговорили со столяром Вячеславом Гординым, который весной этого года реализовал для своего авторского YouTube-канала GORDEEN видеоэксперимент, в рамках которого создал материальное футуристичное кресло в скандинавском стиле по дизайну нейросети Midjourney.
— Midjourney разрабатывает среди прочего столы, стулья и шкафы. Почему вы выбрали именно кресло?
— Из всех вариантов именно кресло показалось мне самым интересным визуально и при этом достаточно сложным, чтобы его было интересно делать и снимать про это видео. К тому же я прежде никогда не работал с мебелью с мягкими элементами.
— В сети пишут, что основной секрет успеха, чтобы вышел результат, который вы ждёте, — это грамотно задать нейросети промты. Как у вас впервые прошёл этот этап работы? Были ли ошибки?
— На самом деле, ничего особо сложного нет, потому что промты чем-то похожи на теги — их буквально можно писать в виде ключевых слов через запятую, а можно расписать развёрнутый запрос прозой. Самое главное — делать это на английском языке, учитывая грамматику, тогда есть вероятность того, что нейросеть вас будет максимально высокой.
А дальше, по сути, это подбор удачных комбинаций. Но, как и в любом деле, углубляться в тонкости можно долго.
В результате моих неудачных вариантов выходила либо слишком заурядная мебель, либо, наоборот, избыточно усложнённая. Я корректировал запросы до тех пор, пока не добился баланса.
— Итак, Вы получили креативный дизайн, но дальше, как вы рассказывали в своём телеграм-канале, вам пришлось адаптировать концепт к рабочим материалам: чертежам, зарисовкам, шаблонам. Сколько времени потребовалось на такую адаптацию?
— На это ушёл один вечер. Я не делал полный комплект конструкторской документации — мне нужны были только силуэты деталей и замер нескольких углов. Остальное всё делалось «по месту». Такой подход всегда используется при прототипировании.
— А как насчёт деталей, представляющих собой «невозможные фигуры», которые сгенерировала нейросеть в этом дизайне?
— Действительно, нейросеть несовершенна — она рисует трёхмерные изображения, при этом не «мыслит» в категориях стереометрии. Она подражает именно изображениям, поэтому не знает о законах физики, объёме, анатомии, физических свойствах материала и прочем. Таким образом, в дизайнах часто появляются геометрические фигуры, невозможные в физическом мире. Самый простой и известный пример таких объектов — треугольник Пенроуза.
Это, безусловно, является ошибкой в эргономике, сопромате и топологии объёмных элементов. Поэтому такие нюансы приходится дорабатывать самостоятельно и вручную.
— Итак, в итоге у вас получилось сложное кресло из массива дуба и с мягкими элементами из 40 миллиметрового поролона и текстиля с текстурой рогожки. Сколько всего времени ушло его на изготовление? Приходилось ли что-то переделывать?
— Говорить о таком параметре, как время, всегда сложно, так как он в моём случае объединён с процессом съёмки, что сильно растягивает все этапы. Всего ушло около 10 дней размеренной работы.
В остальном же изготовление шло на удивление гладко для прототипа. Переделывал я только деталь спинки. Ну и справедливости ради нужно сказать, что, так как я впервые работал с мягкой мебелью, не совсем удачно, на мой взгляд, получилась обивка сидения. Общий вид изделия это не испортило, но уверен, что этот элемент можно было выполнить лучше.
— Вы работали, используя исключительно столярные инструменты, «ни слова про ЧПУ», которое, очевидно, больше свойственно серийному производству. На ваш взгляд, реально ли вообще внедрить подобную схему работы с нейросетью на массовое производство? Ведь, вероятнее всего, такой подход может не окупить станки.
— Вопрос окупаемости не будет отличаться от производства любого другого столярного изделия. Схема моей работы над креслом очень заурядна для создания прототипа и применима только для единичного изделия. Когда мы работаем с дизайнером-человеком, делается точно так же: сперва прототип, потом его испытания, далее конкретная модель отправляется в производство.
Как только речь заходит о серии, сразу появляется техпроцесс, выстраивается линия, и работа оптимизируется и автоматизируется на каждом этапе. Поэтому, если мы говорим о том, чтобы делать каждый раз новое изделие по запросу нейросети, то такой подход исключает массовость, это всё равно будет штучное производство.
— Производство на заказ, особенно с эксклюзивным дизайном, — это для потребителя удовольствие недешёвое. А «сотрудничество» с нейросетью снижает стоимость мебели для заказчика (так как дизайнерской работы, по сути, нет) или удорожает (так как столяру приходится тратить время на превращение концепта в рабочий чертёж)? Поясните своё мнение.
— Исходя из предыдущего моего ответа, в любом случае это эксклюзив, а значит, изделие не может быть дешёвым. Нейросеть не даёт готовых решений, и с ней приходится работать не меньше, чем с эскизом дизайнера. С другой стороны, дизайнеры бывают разные, и цена изделия может сильно отличаться в зависимости от того, чьи инициалы выгравированы на нём.
Если коротко, то стоимость мебели, изготовленной по дизайну нейросети, может быть ниже, а может по цене не отличаться от полностью «человеческой» работы. В зависимости от того, сколько труда уйдёт на адаптацию дизайн-концепции.
— Дизайн предполагает ещё вопрос правообладания. В своём ролике вы выразили сомнение насчёт использования своих инициалов. То есть вы всё же полагаете, что не можете считаться полноправным автором изделия из-за того, что дизайн создала нейросеть? Но ведь она не является обладателем авторских прав, а вы, в свою очередь, внесли множество индивидуальных корректировок. Аргументируйте, пожалуйста.
— А вот тут всё довольно сложно. Авторским правом на изображение пользователь нейросети не обладает, однако здесь роль играет пользовательское соглашение. Если у вас платная подписка, то изображения можно использовать в коммерческих целях, в обратном же случае — нельзя. Однако речь идёт только о цифровой картинке.
При этом я не претендую на авторство или соавторство в дизайне. Наоборот, пускай все лавры тут забирает нейросеть. Для меня важна именно концепция этого проекта, ведь это скорее перфоманс, нежели пример стартапа. По сути, это первое задокументированное сотрудничество ИИ и человека в производстве мебели. Говоря «задокументированное», я имею в виду опубликованное видео.
— Вероятно, после ролика к вам стали обращаться с предложениями повторить такой проект. Каковы ваши дальнейшие планы на подобное сотрудничество с ИИ?
— Действительно, мне поступило множество заказов и предложений. От простых вопросов о цене до предложений повторить или сделать что-то подобное по дизайну «нейронки».
Я не принял ни одного предложения, и эта тема для меня закрыта. В дальнейшем планирую делать дизайны самостоятельно. Ведь я пришёл к собственной мастерской именно для того, чтобы реализовывать свои задумки. Данный проект — это разовая реализация идеи, которая показалась мне очень интересной. К тому же, возможно, я вдохновил кого-то ещё, дав понять, что не стоит бояться сложностей в таком сотрудничестве.
— Многие дизайнеры уже паникуют, видя ажиотаж вокруг нейросетей, а производители чувствуют себя максимально уверенно. Но представим сценарий, в котором нейросети задают условия, а после передают их на 3D-принтер, который штампует готовые изделия. Допускаете такое развитие событий? Чем оно грозит производителям мебели?
— Широкое распространение нейросетей и то, что они сейчас умеют, меня очень впечатляет, даже несмотря на то, что я их уже назвал несовершенными. Видя, как Midjourney генерирует изображения, как она корректно рисует светотени, как работает её ассоциативный ряд, мы становимся свидетелями гигантского технологического скачка. Я думаю, что до ваших футуристических предположений осталось ещё несколько шагов, и тогда технический прогресс позволит их реализовать.
Изменят ли технологии индустрию? Конечно! Они это всегда делали и делают. Вопрос трудоустройства? Люди найдут, чем занять себя: появятся новые профессии, повысятся требования к компетенциям прежних специальностей. Уверен, что всё будет хорошо! Посмотрите сами: мы с вами целую статью посвятили искусственному интеллекту, а я до сих пор строгаю доски.
Беседовала: Мария Бобова